Сельское хозяйство России — та отрасль хозяйства, которая обеспечивает жизнь в нашей стране в самом прямом смысле слова. Это то, что нас кормит, и доставляет сырье для промышленности России и других отраслей хозяйства. Если промышленность можно сравнить с мускулатурой живого существа, позволяющей ему двигаться и совершать различные действия, то сельское хозяйство можно уподобить скелету, обеспечивающему устойчивость организма и являющемуся его опорой. Как обстоит дело с нашим общенациональным скелетом — хорошо ли он держит изрядно усохшую за последние три десятилетия мускулатуру нашего государства? По макроэкономическим показателям все выглядит вроде бы относительно благополучно: сельское хозяйство растет, постепенно справляясь даже с нынешней задачей импортозамещения. Однако, растет не очень быстро. В 2013 г. индекс производства сельхозпродукции составлял всего лишь 90 % от уровня 1990 г. Я помню, как смеялись в советские времена над обычаем сравнивать все экономические показатели с уровнем 1913 г. Теперь мы оказались в похожем положении. Несмотря на постоянный рост уровня качества, снижение потерь, создание крупных агрокомплексов и небывалые урожаи 2008 и 2013 годов, мы едва-едва выходим на уровень производства четвертьвековой давности. А ведь в последние 10 лет и госбюджет постоянно бывает в профиците и цены на нефть невероятно высоки. Да, сейчас они падают, но по-прежнему остаются самыми высокими за последние 30 лет. А наше сельское хозяйство никак не дорастет до уровня 1990 года. В чем же дело? Вероятно в том, что мы очень медленно осознаем одну простую истину: любое хозяйство в России может быть только коллективным. Если, конечно, оно желает быть успешным. Это касается и промышленности России, конечно же. Слово «коллективный» я употребляю в широком смысле, имея в виду, что в одиночку, индивидуально, в нашей стране добиться успеха практически невозможно. Как в силу суровости природных условий, так и в силу других факторов (обширности территорий, многонациональности и т.д.). Поэтому многие ведущие агрокомплексы России являются, во-первых, укрупненными, а, во-вторых, вертикально интегрированными. Это означает, что крупный агрохолдинг зачастую владеет не только зерновыми, кормовыми и овощеводческими компаниями, но также перерабатывающими фабриками, транспортными компаниями, розничными магазинами и т.п. И такие предприятия оказываются наиболее успешными по сравнению с классическими индивидуализированными фермерскими хозяйствами. Например, в 2007 году крупные сельхозорганизации произвели чуть менее 44 % всей сельхозпродукции за этот год. Чуть больше (48,75 %) дали личные подсобные хозяйства. И только менее 7,5 % пришлось на долю фермерской продукции. У кого-то может возникнуть вопрос: а почему нельзя (пусть хотя бы условно) в данном случае объединить личные подсобные хозяйства с фермерскими? Ведь и там и там, по сути, индивидуальный производитель? Но тут существенная разница в том, что ЛПХ — некоммерческие хозяйства, производящие сельхозпродукцию для самообеспечения и продающие только излишки. Они не ориентированы на рынок и получение дохода от своего хозяйства, зачастую их владельцы основную часть дохода получают из других источников. То есть они не способны обеспечить товарной сельхозпродукцией основную часть населения нашего государства, живущую в городах (особенно больших). Грубо говоря, они работают на себя. Таким образом, сельские территории и небольшие городки обеспечивают сельхозпродукцией ЛПХ, а крупные города и промышленность — большие агрохолдинги. Фермеры остаются каплей в море. Если посмотреть на сельское хозяйство РФ с точки зрения структуры, то среди отраслей сельского хозяйства доля растениеводства на сегодняшний день составляет 53 %, а животноводства — 47 %. Причем основное производство зерновых сосредоточено в Поволжье, на юге России и в южной Сибири. Средняя полоса и север более выгодны для овощеводства и животноводства. К сожалению, у нас традиционно мало внимания уделяют позиционированию и продвижению на мировом рынке деликатесных и эксклюзивных продуктов: икры, меда, натуральных ягод, грибов и трав. Почему, к примеру, Швейцария экспортирует более 100 тысяч тонн шоколада ежегодно, несмотря на то, что какао в Швейцарии не растет. В то же время Россия, в которой производство меда за 2010-12 годы выросло с 51,5 тыс. т до 64,8 тыс. т, импортирует более тысячи тонн меда, экспортируя лишь 487 тонн меда (2013 г.)? А, например, Аргентина экспортирует 100 тыс. т меда, 25 % всего мирового экспорта, Китай — 88 тыс. т (22 %). Являясь одним из крупнейших производителей меда в мире (примерно на 8 месте), Россия экспортирует мед в мизерных количествах (и почти в 3 раза меньше, чем импортирует). В конкретном случае с медом ситуацию обычно объясняют несоответствием российских стандартов европейским и мировым, а также отсутствием у большинства российских производителей такого специального оборудования, как гомогенизаторы, ведь на мировом рынке продается только гомогенизированный мед. Есть и другие нюансы. Но ведь на это и существует государство, - чтобы помочь своим производителям выйти на мировой рынок, разве не так? Развитие сельского хозяйства в России (как и везде в мире) тесно связано с государственной поддержкой. И это не только дотации и кредиты. Это еще таможенные и другие пошлины. Это выработка строгих норм и стандартов на производство, переработку, хранение и транспортировку различных видов сельскохозяйственной продукции. Это различные организации, контролирующие качество сельхозпродукции. Это законодательная защита природных богатств нашей страны, особенно в части лесных насаждений и различной промысловой деятельности. Это широкая поддержка научных коллективов, разрабатывающих новые виды сельскохозяйственной техники, новые сорта растений, новые виды обработки и т.п. Для развития сельского хозяйства многое делает министерство сельского хозяйства, разрабатывающее различные программы поддержки сельхозпроизводителей. Среди отраслей хозяйства современного государства сельское хозяйство обычно занимает небольшое место, если судить по ВВП. Но, как мы уже говорили, это своего рода основа экономики, над которой надстраивается промышленность и другие отрасли хозяйства. Особенно это верно для России, с ее огромной территорией и сложными природными условиями. Если мы не будем осваивать нашу землю и ее богатства, становясь заботливыми хозяевами, то мы в конце концов потеряем и землю и самих себя. А здесь приобретает особое значение такой аспект сельского развития как депопуляция российской деревни, или, говоря попроще, отток населения в города. Процесс это вполне закономерный для любой индустриально развитой страны. Без этого невозможно развитие промышленности и создание мощного научного потенциала. Но сегодня, наученные горьким опытом, мы понимаем, что отток населения не должен быть бегством людей от безысходности тяжелого труда, от провинциального бескультурья и беспросветности. Бегство людей из деревни нельзя приписывать какому-то особенному пренебрежению советской власти. Как раз наоборот. Нищий голодный крестьянин и до революции с радостью убежал бы из деревни, просто в те времена бежать ему было некуда. Советская власть с ее проектами ускоренной индустриализации и всеобщего образования создала массы рабочих мест в городах и тем самым как бы открыла дверь для страдающего крестьянства. Но проблема опустения сельских территорий была осознана почти сразу, только решить ее не удалось. Ведь для того, чтобы народ не бежал из деревни, необходимо улучшать деревенский быт, налаживать торгово-сбытовые розничные сети, чтобы весь ассортимент товаров широкого потребления был доступен на всей территории страны, а не только в крупных городах. Необходимо развивать сельские школы и делать доступным образование для сельской глубинки. Необходимо разрабатывать более эффективные и комфортные машины и оборудование, внедрять автоматизированные комплексы, чтобы облегчить работу крестьянина. Таким образом, сельское хозяйство России будет высокоэффективным лишь в том случае, если оно будет инновационным и автоматизированным. Как ни парадоксально, но инновации и автоматизация в сельском хозяйстве нужны даже больше, чем в промышленности. Невозможно создать современную могущественную державу на костлявых плечах голодного крестьянина, обутого в лапти.